ALIA MUSICA - De musica ( Статьи/Историко-биографические)

Назад

Главная страница

raspor.gif (49 bytes) 


Гильом де Машо
Пролог к "Сказанию о саде"

Как Природа, стремясь показать и восславить блага и почести, уготованные любовью, приходит к Гильому де Машо и велит ему сложить об этом новые любовные поэмы, да отдает в его распоряжение ради помощи ему и совета троих своих детей, а именно Разум, риторику и Музыку, и обращается к  нему так:

Я – Природа, я все возводила,
Что увидишь на суше и в море.
Ты, Гильом, создан мною особо,
Тебе выпало дать очертанья
Новым нежным любовным напевам.
Для того и детей привела я,
Отдаю их тебе в услуженье,
Имена всех троих называя:
Риторика, Разум и Музыка.

Разум – дабы твой дар обустроить,
Пусть привьются творениям формы;
А Риторикой все привнесется,
Что заложено в метрах и рифмах;
Пусть и Музыка дарит напевы,
Все в затейливых, разных обличьях.
И творенья твои оживятся,
Ты ошибок избегнешь, имея
Риторику, Разум и Музыку.

Славой песен своих вознесешься,
В них ничто не заслужит упрека,
И полюбят их люди повсюду
За изящество, тонкость и предесть.
Вот и жду, сотвори их побольше –
Протяженных и крохотных вовсе.
Принимайся быстрее за дело
И прими от меня безотказно
Риторику, Разум и Музыку.

Как Гильом де Машо отвечает Природе:

Мне оправданья, прощенья не будет,
Если я все повеленья отвергну,
Те, что от вас, моя дама, я слышу,
Духом и телом, и чувством внимая,
Как создавать вы отныне велите
Стройные формой любовные песни.
Я принимаюсь покорно за дело,
Только ему я себя посвящаю,
Лишь бы вы длили мне дни милосердно.

Смею ли труд столь великий задумать,
Если тотчас же со мною не будет
Ваших детей, что меня направляют,
Как вы поведали мне высочайше.
Вы мне великую честь оказали,
Вам благодарность свою воспеваю,
Верьте – любыми дарами я счастлив,
Если от вас неизбывно исходят,
Лишь бы вы длили мне дни милосердно.

Все, что ниспослано, выстрою, вникнув,
Чтобы поэмы любовно слагать:
Частью большие, а частью короче,
Частью для пенья приятного сделать;
Если, конечно, меня не лишите
Ваших детей, то стихи преумножу,
Ибо на это стремленья направлю,
Буду творить, коль не буду покинут,
Лишь бы вы длили мне дни милосердно.

Как Любовь, услышав Природу, является к Гильому де Машо и приводит с собой троих своих детей, - имена их Нежный Помысел, Услада и Надежда – способных дать ему тему к сочинению всего, что повелела Природа, и обращается к нему так:

Имя Любовь мне, я каждому сердцу
Дам побуждение к сладостной жизни.
Я услыхала, Гильом, появившись,
Речи Природы, большой мастерицы,
Давшей тебе для трудов повеленье
Новые песни слагать обо мне.
И потому привела тебе в помощь
Как материал твоему совершенству
Трех моих чад миловидных и славных:
Помысел Нежный, Усладу, Надежду.

С Нежного Помысла лучше начать,
Им же все блага мои обозначишь;
Дальше подспорьем послужит услада,
Их повсеместно она умножает;
Радости людям прибавит Надежда
Ради веселья в служении мне.
Так овладеешь вернейшею сутью,
Все уснастить и украсить помогут,
Мерные строфы во множестве строя,
Помысел Нежный, Услада, Надежда.

Предусмотрителен будь, сочиняя,
Не допускай безобразных злословий,
Да не поведай о дамах дурного;
Только хвалу воспевай им и славу.
Знай: коль посмеешь мне в песнях перечить,
Я беспощадно тебя покараю.
Если же пение с честью наладишь,
Не обделю вдохновеньем и темой,
А воздадут тебе за постоянство
Помысел Нежный, Услада, Надежда.

Как Гильом де Машо отвечает Любви:

Слов восхвалений не знаю достойных,
Слов благодарности не существует,
Тех, что воздать вам, Любовь, подобает,
Тех, что могли бы хвалу преумножить,
Ибо троих ваших чад я увидел,
Призванных дать мне совет благородный
И материал для слагания песен,
К ним ради вас побудила Природа,
Ей послужу в этом столь же усердно,
Буду трудиться покуда живу.

Неисчислимые благодаренья
Вам приношу я покорно, смиренно,
Тему мою вы теперь прояснили -
В стройную форму ее облекаю.
Прочие темы оставлю в покое,
Буду усердствовать только над вашей
И ни в какие иные не вникну.
Даже влюбленных таких не бывало,
Кто бы служил вам вернее меня.
Буду трудиться покуда живу.

Мрачному, грустному места не дам,
Только весельем и радостью движим,
Множество черствых сердец я смягчу,
Нежность услады послужит мне мерой,
Чтобы все благости ваши исчерпать,
Этому пусть ваши дети обучат.
Дам достославных в обиду не дам,
С помощью Божьей я их ограждаю.
Славу и честь моим дамам воздам я.
Буду трудиться покуда живу.

[Заключительный монолог Гильома де Машо].

Риторику дала Природа,
А к ней и Музыку, и Разум.
Повелевал мной бог любви
И вывел в мир страстей любовных.
Он Нежный Помысел мне отдал,
Надежду добрую, Усладу,
Чтоб нежно я ему служил,
Не помышляя о дурном.
И пусть меня они ведут,
Совет и помощь уделяя,
Ведь сказы мне слагать и песни
В сердечном, благородном духе,
А также лэ[i], двойной гокет[ii],
Мотеты, рондо, виреле -
Они же шансон баладэ[iii]
Компленты, сложные баллады[iv],
И все во славу и хвалу
Прекрасных дам, всех до одной.
Я не посмею отказать
Их дивным, милым пожеланьям,
Все чувства в песни я вложу,
Всю тонкость слуха и уменья,
Все силы, сердце, душу, плоть,
Свое отдам я все до крохи.
И лучшей доли не найти,
Прекрасней назначенья нет,
Чем обрести такую доблесть,
Красу, веселье, бодрость, честь.
Любой, кто думает об этом,
К пустой насмешке не вернется
И даже в мыслях не допустит
Чреватых низостью вещей
И злобной клеветы избегнет.
Я знаю по своим поэмам:
Когда мне надо их обдумать,
Ничто иное мне не встрянет,
Мне лишь бы сделать совершенней
Слова иль музыку для них,
А если б думал о другом,
То были бы труды иные.
Когда печаль составит тему,
Ее подача будет бодрой,
Ведь вещь добротно не создать
И не пропеть веселым тоном
Тому, чье сердце полно скорби,
Кто сам гнушается восторгов.
А если движет им игривость,
Ликует сердце и смеется,
Напев со словом сочетая,
В усладе нежной. И пускай
Лишь сердцу мрачному припишут
Заслуги радостного сердца -
Я не приму такого вздора.
Когда к любовнику приходят
Нежнейшие воспоминанья
О даме сердца, о красе,
Которой отдан он судьбою,
Навечно предан и влюблен,
То нежное воображенье
Ему в душе приносит образ
Ее нежнейших очертаний,
Стократно стих его украсит.
Лишь это жизнь наполнит смыслом.

Но кто в тоске вообразит
Красу, чарующую тонкость
Той, что не смотрит на него
И посылает ему весть
О том, что влюблена в другого,
Я за такого не ручаюсь,
Причин для ярости немало,
От гнева чудо лишь удержит,
Тут и повеситься недолго,
Раскаявшись в любви своей.
Да, горемыке не дано
Создать живой, игривой песни,
Коль его тема так плачевна.
Весельчаку в восторге легче,
А тут ничто взбодрить не сможет,
Ни тем отрадных не найдется
И ни стремлений, ни надежды
На усмирение тоски.

Наука Музыки – о том,
Как петь, плясать и веселиться.
И дела нет ей до кручины -
Таких вещей она не ценит,
Тоскливых бросит в их томленье.
Где Музыка, там смех и радость,
Она утешит безутешных,
Хоть и для слуха рождена,
Приносит всем увеселенье.
И все на свете инструменты
Законам Музыки покорны.
Ударных, духовых и струнных
Связует Музыка в созвучья[v]
Все сочинения размерит
Точнее всякого обмера.
На ней основаны каролы[vi]
Во всех обителях и всюду,
Где церковь и богослуженье,
Там, где причастие свершают.
И что же может быть достойней
И лучше знака благодати,
Чем приобщиться к Божьей славе,
Служить, любить Его и верить,
И Богоматерь воспевать?
Любви и милости в ней столько,
Что ими землю с небесами
И целый мир она объемлет,
И всех от мала до велика
Оберегает и хранит.

Про ангелов и всех святых
Мне говорили: воспевают
Единым, ясным, чистым гласом
Отца-Создателя они,
Их посему Он держит в славе
Как верных, преданных друзей
И к лицезрению сподобил
По милости Своей великой.
Но петь святые не могли бы,
Не будь им Музыка доступна.
Так значит есть она в раю.
А в старину пророк  Давид,
Желая усмирить гнев Божий,
Взял да настроил свою лиру
И заиграл столь совершенно,
И столь же набожно запел
Псалмы и гимны, и молитвы,
Что, как в Писании читаем,
Господь одобрил его арфу,
И пение дало покой.

Высвобождая Эвридику,
Орфей играл на струнах арфы
И пел божественно и нежно.
На арфе он играл так ярко
И пел так сладостно и тонко,
Что наклонялись все деревья,
Теченье реки изменяли
Затем лишь, чтоб его послушать.
Теперь и это несомненно -
Настолько зримы чудеса,
Что Музыка творить способна.

Риторика дает влюбленным
Стихосложенье и размеры.
Выходят новые на диву
Стихи в разнообразных метрах,
А рифмы – змейкой, с экивоком[vii],
По леонинскому стиху[viii],
То перекрестно, то возвратно,
Так в лэ, ронделях и балладе.
Открытой рифма может быть,
Но, по желанью, и закрытой[ix].
Она всегда украсит речь
В манере мудрой и приятной,
Ведь все здесь Разум направляет,
Вдобавок добрая Надежда
И Нежный Помысел помогут,
Усладу нежную доставят,
Дадут и тему для стиха,
Чтобы возделывать игриво
И с чувством более веселым,
Чем у того, кто жил в печали.
Ведь ликование и горесть
Едва ль способны сочетаться.

Когда Природа повелит,
А с ней и бог любви прикажет
Принять изложенные вещи
Во имя чести милых дам,
То для меня всего разумней
Доставить тонкую приятность
Им всем; и я не ошибусь.
Лишь бы Господь мне дал способность
Слагать стихи по нраву дамам,
Ибо, клянусь святыми всеми,
Слагаю, рук не покладая,
В их честь я приложу старанья,
Ведь заблужденья хуже нет,
Когда б я так не поступил.
А посему без промедленья
Начну "Сказание о саде".

 

Перевод со среднефранцузского
Михаила Сапонова

© Старинная музыка, 2000, № 4


[i] Лэ – повествовательный многострофный музыкально-поэтический жанр, восходящий к латинским секвенциям. В его реальном звучании существенна роль инструментов (в т.ч. импровизированного вступления). Лэ у Гильома де Машо – это одноголосные или канонические произведения, состоящие из 24 музыкально-поэтических строф, причем текст каждой четной строфы положен на музыку предыдущей, а следующая нечетная строфа представлена новой музыкой. Лишь в последней паре строф повторены музыка и структура начальной пары.

[ii] Гокет (от старофранц. hoqueter="разрезать") – особый способ "рассеченного пения", при этом тоны напева или наигрыша поделены между исполнителями, например, по одному. Если исполнителей только двое, то это и есть "двойной гокет". Машо, как и другие авторы его времени, подражая импровизаторам, использовал такую фактуру в своих многоголосных композициях, но лишь однажды применил слово "гокет" как жанровое обозначение. Это его двойной гокет (double hoquet) "Давид". В поэзии Машо гокетное пение упомянуто не раз, в одном из стихотворений он пишет о птицах, поющих "то песню, то гокет".

[iii] Chanson baladee уМашо то же, что виреле – рефренная форма, заимствованная у менестрелей.

[iv] Пока не совсем ясно, что имел в виду Машо под "сложными балладами" (balades entees – букв. "составные, надставленные"). Простая баллада – это трехстрофная песня со строфой AA'B. Прочие баллады построены сложнее и могут считаться сложными – двойная (AA'BB'), мотетная (с разными текстами в контрапунктирующих голосах), репризная (с повтором музыки окончания ядра в конце кауды), каноническая и т.д. Упомянутая здесь же комплента встречается у Машо в "Снадобье фортуны" (Remede de fortune) и представляет собой многострофную одноголосную песню, каждая строфа которой поется на один напев в форме двойной репризной баллады.

[v] Инструменты здесь упомянуты бегло, но Машо уже достаточно писал об инструментальном исполнении менестрелями музыки того времени, в том числе и своих произведений. Об одной из своих многоголосных баллад он сообщил: "Можно исполнить ее на органе, на волынке и всяких других инструментах, все подойдет ей". В повествовании "Снадобье фортуны" у него перечислены десятки инструментов в руках менестрелей, по сюжету заигравших после пиршества. Скорее всего речь шла о нескольких ансамблях сразу (La firent mains divers acors). Среди них виела, ребек, гитерна, орган, рог, "большой немецкий корнет" (la grant cornet d"Alemaingne=цинк?), тарелки, колокольчики, арфа, монохорд, барабан, накры, волынки, уд ("лютня мавров" – leu morache), несколько разновидностей флейт (flajos,la flauste brehaingne, flajos de saus, fistule) и труб (trompes, buisines, eles), в т.ч. "малая труба" (trompe petite), к тому же все они звучали вместе (toute ensemble). Далее там же в слаженном ансамбле сочетались (selonc l'acort) накры, щипковые (de dois), щипковые с плектром (de penne), смычковые (de l'archet) инструменты, в т.ч. виела, гитерна, цитоль с духовыми: "дудка" (pipe – шалмей?), высокая свирель (?) (soufflé), волынка. Машо восхищается сыгранностью ансамбля.

[vi] Карола (quarole) – песня-танец вообще. Этим же словом средневековая мистическая традиция обозначала небесные хороводы. У одного из средневековых проповедников карола – образ небесных вращений, сцепление рук танцующих символизирует соединение элементов, пение уподобляется гармонии сфер, а хлопки и притоптывания – шуму грома небесного. М.Монтень писал о "кароле звезд" вокруг земли. Отсюда трактовка термина как отзвука давних литургических танцев, замененных впоследствии процессиями.

[vii] Здесь Машо начинает маленький каталог своих избранных рифм. Рифма "змейкой", извилистая (serpentine) – возможно, то же. Что охватная (опоясная: abba); рифма с экивоком – каламбурная или составная, как здесь же у Машо выше: divinde vin.

[viii] Упомянутая здесь rimeleonine – это скорее всего рифма леонинского стиха. Название пошло от имени латинского поэта Лео (Leo), изобретшего строфу с рифмованными полустишиями внутри стиха ( во времена Машо такие его рифмы назывались также batelees).

[ix] У Машо rime sonant et[   ] consonant скорее всего означает рифму на гласном звуке (т.е. открытую) или на согласном (закрытую).

 


Воспроизведение любых материалов ММВ возможно только по согласованию с редакцией. Если Вы ставите ссылку на ММВ из Internet или упоминаете наш узел в СМИ (WWW в том числе), пожалуйста, поставьте нас в известность.