|
Французы добились несовершенства…
на фестивале старинной музыки
В Петербурге начался Третий
международный фестиваль старинной
музыки. Честь открыть его выпала L'Ensemble
Baroque de Limoges. Ансамблем руководит
знаменитый виолист-виолончелист Кристоф
Куэн (Christophe Coin). вставка о
московском концерте
16 лет L'Ensemble Baroque de Limoges
существует в том же режиме, что и другие
европейские аутентичные команды "высшей
лиги": фестивали, нарядные интерьерные
концерты, записи (для Auvidis), а также "премьеры"
реконструированных спустя 300 лет
шедевров. 42-летний Кристоф Куэн
возглавляет ансамбль с 1991 года и
образцово демонстрирует единство ученых
интересов и артистического успеха. Он
преподает игру на виоле да гамбе и
виолончели в Париже и Базеле, участвует в
научных публикациях и коллоквиумах. Его
академический интерес ограничен: барокко,
XVII-XVIII века. Однако как солист он
позволяет себе отвлекаться на Гайдна,
Моцарта, Бетховена и даже на Шумана.
Записав шумановский виолончельный
концерт с Филиппом Херревегом (Philippe Herreweghe)
и "Оркестром Елисейских полей" (Orchestre
des Champs Elysees), Куэн заявил о себе как об
одном из самых виртуозных и пылких
интерпретаторов этого романтического
текста.
В Петербурге Куэн играл по строгим
правилам барочного ансамблевого этикета.
Он не солировал и даже будто не руководил
ансамблем. Голос его инструмента скромно
прятался на нижних, "служебных"
этажах фактуры и ничем не выдавал своей
исключительности.
Французские музыканты и
представляющий их Французский институт
впервые участвуют в патронируемом
Британским советом фестивале.
Отказавшись от прежней англоцентричной
концепции, в этом году в начало программы
поставили концерт, посвященный "золотому
веку" ars gallica. Ансамбль Куэна исполнил
музыку первой половины XVIII столетия –
Франсуа КуперенаЮ Жана Мари Леклера и
Антуана Форкре. Эти изысканно-церемонные
сюиты и сонаты – музыкальный аналог
живописных "галантных празднеств".
Композитор давал им программные названия:
от "Французской нации" до "Портрета
любви" или "Второго музыкального
отдохновения". Они основаны на
формулах старинных танцев. Их тянет
играть резво, гладко и ладно.
Несмотря на идеальные
инструментальные манеры и куртуазную
обходительность интонирования,
лиможский ансамбль избрал другую манеру.
Его звучание кажется уязвимым.
Ритмический "фокус" не всегда резок.
Нет классической слитности: вместо по-французски
ароматного тембрового микста мы слышим
четыре или девять самостийных
инструментов. Слышим обволакивающие
гобои и холодные флейты, резкие скрипки и
сумрачные виолы. Кажется, что такого "несовершенства"
французские музыканты добиваются
сознательно. Именно так игра ансамбля
становится особенно живой и
стилистически достоверной. Барочная
Франция перестает быть декорацией к
сказкам Перро. В пьесах для придворного
увеселения проступают философская
меланхолия и томительная страсть. С
особенной отчетливостью – в двух пьесах
Форкре. Загадочный гений оставил
потомкам немного: воспоминания о своем
дурном нраве и считанные шедевры для
клавесина и для гамбы. Эти миниатюры
стали бенефисом Кристофа Куэна. За
несколько минут он завоевал зал
раскованно-виртуозным изъявлением
темного барочного духа.
Кира Верникова,
Санкт-Петербург
"Коммерсантъ":
№ 186, 5 октября 2000 г.
|