Назад

Главная страница

 
Примечание редакции: наши читатели, вероятно, уже привыкли к тому, что среди материалов ММВ периодически публикуются статьи, перепечатанные из газеты "Русский телеграф". Наш журнал поддерживал и поддерживает теплые дружеские отношения с Петром Поспеловым, редактором отдела "Культура" Телеграфа. Сегодня мы публикуем статью Поспелова из номера РТ за 19 сентября. К сожалению, этот номер оказался для РТ последним - в связи с последними событиями "Русский телеграф" закрыт и, по всей видимости, выходить больше не будет, по крайней мере в ближайшее время. Сотрудники ММВ считали "культурный" отдел РТ одним из лучших в современной российской прессе, кроме того, нам импонировала и вся газета в целом. Мы выражаем нашим коллегам свои соболезнования и надеемся, что их дальнейшая карьера сложится удачно. А мы всегда будем помнить прекрасные материалы, которыми на протяжении года ежедневно снабжал нас "Русский телеграф".

Конец Дон Кихота

Концерты Мстислава Ростроповича и Сейджи Озавы

   Сто человек со мной поспорят, но прошедшие два концерта Ростроповича в Москве показались мне добрым поводом для некоторого подведения итогов музыкальной деятельности великого человека в России. Поэтому помещаю здесь хронику, содержащую исключительно события, связанные с музыкой: сюда не входит ни вахта с автоматом в августе 1991-го в Белом доме, ни многочисленные приезды по общественным и благотворительным делам.
   Нынешний визит был исключительно музыкальным, и надо этому радоваться. Давно уже Ростропович, появляясь перед нами, не играл и не дирижировал -- а при всей благодарности ему за помощь России и российским детям мы помним и любим его именно за музыку. Антураж свидетельствовал о том, что в России все в порядке: аншлаг, билеты с рук по 40 долларов: не ах, но все же.
   Конечно, ситуация у нас все еще не та, чтобы просто, то есть за деньги и за год-два вперед, пригласить для исполнения "Военного реквиема" Бриттена оркестр, хор, певцов и дирижеров (их должно быть два) мирового класса. Но раз не можем, требуется русско-японский мир образца 1998 года, то есть мост дружбы "От сердца к сердцу" или что-то в этом роде. Слоганы и чувства соединили в Москве давних друзей -- Ростроповича и Сейджи Озаву. Вот и все, и прекрасно: никаких иных общественных, политических и миссионерских мотивов.
   С мэтрами приехал оркестр под названием New Japan Philarmonic, который Озава основал в 1972 году -- для японской истории срок ничтожный, да и молодые лица ему никак не соответствовали. Япония -- всегда фирма, но стоило ей немного поиграть, как нам, попавшим в зал, захотелось вспомнить добрым словом многократно руганные наши оркестры, которых к тому же и не надо было бы ниоткуда привозить. Ситуацию не изменило и то, что пять-шесть человек наших были спешно добавлены в состав: хорошо "новые японцы" сыграли разве что гимны России и Японии. И дело не в том, что в первом же оркестровом соло в Концерте Дворжака валторнист сделал подряд две ошибки: волноваться, особенно в переполненном Большом зале консерватории, может каждый. Но при всем стремлении к дисциплине, при том, что явных грехов было немного, при том даже, что медь играла хорошо и плотно, японский оркестр звучал как синтезатор Yamaha из тех, что снабжены координирующими ритмическими примочками -- а в роли таковой пришлось выступать великому Сейджи Озаве.
   Знаменитому японцу не повезло: блистая в мире с самыми знаменитыми оркестрами, в Америке руководя ослепительным Бостонским, снабжая из Японии человечество "Одой к радости" Бетховена по олимпийским телекоммуникационным системам, в Москве Озава должен был разгребать авгиевы конюшни -- и сделал все, что мог сделать суперпрофессиональный музыкант, добившись при этом толку на пять процентов. Поэтому думаю, что факт исполнения "Военного реквиема" Бриттена нельзя считать состоявшимся: при всем тщании двух оркестров, при всей отдаче двух дирижеров (Ростроповича при большом составе, Озавы при камерном), при добротном пении хора Полянского и капеллы мальчиков Нинель Камбург, при некоторых стилистических достижениях, которых добились в сольных партиях чрезмерно оперный Бадри Майсурадзе и чрезмерно камерный Андрей Славный, красоту лучшего творения Бриттена проявить не удалось. Огорчаюсь за тех, кто слушал "Военный реквием" впервые в жизни; если это обстоятельство можно отнести к президенту Ельцину и отставному премьеру Рютаро Хасимото, то огорчаюсь за них тоже.
    Помнится, Ростропович как-то говорил: бывали случаи, когда я не узнавал музыку, которую со мной играл оркестр. Боюсь, что это был тот самый случай -- а про себя скажу, что с трудом узнавал и виолончельную партию. Раньше, еще несколько лет назад, слушая Ростроповича, мы отмечали фальшивые ноты и неуверенные пассажи, но все-таки всегда за ними стояло то простое величие, вокруг которого, собственно, только и имело смысл быть всему остальному. Сейчас же, дождавшись Концерта Дворжака, пришлось признать: утерялась индивидуальная интонация; осталась лишь манера исполнения кантилены, когда Ростропович, чуть задержав один звук в мелодии, с акцентом переходит к следующему, одновременно мотнув головой в сторону или устремив подбородок в потолок. Так же тускло и несовершенно прозвучал и "Дон Кихот" Рихарда Штрауса. Пожалуй, только в конце возникла какая-то индивидуальная нотка; пусть в малой доли, но Ростропович остался самим собой, сумев привнести в самый неудачный проект что-то личное, можно сказать, автобиографическое: его "Дон Кихот", прощаясь с нами, любил и умирал, пуская слезы умиления. Вполне подходит для завершения долгой российской музыкальной эпопеи.

Петр Поспелов

( arco@cityline.ru )

© "Русский Телеграф" 19 сентября 1998 года



Воспроизведение любых материалов ММВ возможно только по согласованию с редакцией. Если Вы ставите ссылку на ММВ из Internet или упоминаете наш узел в СМИ (WWW в том числе), пожалуйста, поставьте нас в известность.