Назад

Главная страница

 


Йосеф Барданашвили

 

Bardanashvili.jpg (24616 bytes)

   На днях в тель-авивском зале "Синерама" состоялась торжественная церемония вручения ежегодных премий союза охраны прав композиторов, авторовов, издателей. Среди награжденных - композитор Йосеф Барданашвили.- Я открыл письмо, увидел, что в нижней строке проставлена некая сумма в шекелях, и решил, что у банка есть ко мне какие-то претензии. Но в первой строчке было сказано: "Дорогой Йосеф!" Ну, раз "дорогой" - значит, не из банка, - со улыбкой рассказывает Барданашвили.
   Такая реакция очень характерна для композитора: внешний успех и признание для него, быть может, и важны, но на шкале приоритетов занимают далеко не главное место, и потому, если спросить, правда ли, что в Грузии он был большим начальником, Йосеф только рассмеется.- Какой я начальник? Действительно, был замминистра культуры Аджарии и еще шесть лет - директором музыкального училища в Батуми, и был художественным руководителем музыкального общества Грузии. Но я просто люблю свое дело, и во мне сидят два черта - композитор и активный общественный деятель. И хотя - скажу без хвастовства - многие говорили, что те шесть лет были лучшими в культурной жизни Батуми, сегодня я думаю, что потерял шесть лет для творчества.
   Впрочем, так ли "потерял"? На счету Барданашвили, домашнего композитора театра Руставели, активно сотрудничавшего с ведущими режиссерами Советского Союза, - оперы, симфонии, камерные и хоровые опусы, музыка к 40 спектаклям и 25 фильмам.
  Как министр он получал восемь долларов в месяц ("На эти деньги там даже сыру хорошего не купишь"), но устраивал выставки, фестивали.

- Чем хуже становилась жизнь, тем больше мы старались придумать что-нибудь интересное. Я хотел, чтобы мои друзья и дочь жили в культурной Грузии, а не в дикой стране. В 1991-м, например - тогда еще было опасно, в Абхазии шла война - организовал фестиваль "Моцарт-200", на который собралось 400 музыкантов.
   Одновременно с этим проходили уличные театральные праздники, фестивали молодого грузинского кино, действовали джаз-клубы.- Я давал моим друзьям возможность выступить, - говорит Йосеф.
     В Израиль Барданашвили приехал в 1995 году, хотя основная часть семейного клана живет в стране давно. Давно собирался и он, но останавливали всевозможные обстоятельства - от профессиональных успехов до "родных могил, за которыми кто-то должен следить". Он знал, куда едет, понимал, что во всем мире композиторы живут нелегко, если только не занимаются шоу-бизнесом.- Я верю в мою звезду, она всегда была рядом, а тут Бог ближе, - смеется он.
     Приехал он в июне 95-го, и уже в июле работал над спектаклем "Разинув рот" по новой пьесе ведущего израильского драматурга Ханоха Левина, который ставил в тель-авивском Камерном театре его давний коллега и друг Роберт Стуруа.
   Затем - полгода "рабочим на подхвате" в зеленной лавочке в центре старого Тель-Авива, на улице Шенкин, где селится небогатая богема.
  
- После спектакля моя фамилия была известна, и от социалистов, живущих на Шенкин, я наслушался немало лекций на высоком иврите, который я тогда не слишком понимал. Но у меня появились знакомые художники и поэты.Он добавляет:- Двадцать четыре года назад, едва я закончил аспирантуру, Гия Канчели "сдал" меня Роберту Стуруа, и я сразу попал в самый первый ранг. Но всегда знал, что все в руках Бога: сегодня ты министр, а завтра метешь улицу. Это - в порядке вещей. Ничего страшного.

***

   Профессиональная карьера Барданашвили в Израиле складывается на редкость удачно, хотя слово "карьера" - последнее, что приходит на ум, когда беседуешь с этим остроумным, доброжелательным и излучающим благородство человеком, в особенности же - когда слушаешь его музыку.
   Оркестр "Симфонетт" из Раананы, известный тем, что поддерживает местных композиторов, заказал "рабочему из зеленной лавки" небольшой опус, и его исполнение стало событием.
   В интервью накануне мировой премьеры Барданашвили рассказывал:
 
- Это - 18-минутный опус для малого симфонического оркестра и контратенора. Тексты - из Ветхого завета, Корана и Евангелия; их немного, но отбирал я их долго и тщательно. Исполняются они на трех языках - иврите, арабском и латинском, и говорят об одном и том же: терпимости.

Он добавляет:

- Живя в Израиле, особенно остро ощущаешь потребность в мире, и не только в его элементарном значении, как отсутствие войны, но и в более глубоком, религиозном смысле.
   Назван опус "Дети Бога" ("Это - не мое название, и мне оно кажется несколько громким", - замечает композитор. - "Возможно, источник его - Коран, где говорится, что все человеческие существа - дети Бога и Бог любит тех, кто любит его детей"). Состоит он из двух частей: "Кисуфим" (страстное желание, стремление) и "Тихая песня о мире". Вот какие слова поет солист (на премьере им станет Давид Даор) в первой части.
   "Все люди ответственны друг за друга" (Талмуд); "Поистине добрые деяния удаляют дурные" (Коран); "Никто не ищи своего, но каждый - пользы другого" и "Любовь покрывает множество грехов" (Послание к Коринфянам); "Близок Бог всем, призывающим к его истине". Завершает ее фраза: "Славь душа моя Бога".
   Вторая часть поется только на иврите, ибо источником ее является Тора.
   "Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего своего, как самого себя"; "Помилуй нас Господи, ибо довольно мы насыщены злобой" ("Это - кульминация", - поясняет Барданашвили); "Среди народов найдется тридцать праведников, добродетелями которых живут народы мира" ("Вы только послушайте, какие потрясающие слова!" - восклицает он). И, наконец: "Печать Бога - истина".
  
- Ветер, дух, все время присутствующий в моем сочинении, в финале проносится над оркестром.
   "Детей Бога" "Симфонетт" играл на протяжении недели - и были люди, которые приходили в концертный зал день за днем. Вскоре "Симфонетт" сделал Барданашвили своим "домашним" композитором, и надо видеть, с какой любовью к нему в оркестре относятся, как "смотрят в рот".
   Еще одной удачей Барданашвили была музыка к классическому спектаклю "Диббук" в "Габиме", музыка, ставшая неотъемлемой частью театрального действа. Один из известных израильских критиков с благодарностью сказал композитору: "Вы перевернули мое представление о музыке в театре".
  Свой нынешний сезон "Симфонетт" открыла авторским вечером Барданашвили, затем, осенью, израильский ансамбль "Двадцать первый век" исполнил его "Ступени" - интереснейшую вещь, чей смысл (или один из смыслов) так понятен тем, кто также, как и композитор, оказался в новой стране. Он плодотворно работает - сейчас пишет "Три тихие песни" по заказу "Симфонетт", сочинение для солистки (певица Эти Анкри) и оркестра.
   
- В нем три части - благословение, молитва, песня. Я думаю, что этим и очерчивается предназначение женщины, - говорит Барданашвили. - Но, знаете, у нас возникла проблема. Эти Анкри, которой очень понравилась музыка, не хочет петь слова, которые я подобрал: "Господи, ты дал нам душу, ты дал нам руку, ты дал нам глаза, но наши ноги привели нас к греху, мы грешны с головы до ног!" Анкри говорит: жизнь и так тяжела, как я могу на такую красивую тихую музыку петь такие ужасные слова! И она добавляет: когда я пою, я стараюсь вкладывать в слова положительную энергию, чтобы они не повлияли дурно на людей.Барданашвили напевает, точнее, восклицает: "Нешама, ше-натата ли!" (Душа, которую ты мне дал!"), и у меня мороз по коже подирает: он верит в то, что делает и говорит, и умеет это передать - даже своим "композиторским" голосом.- Я хочу, чтобы Анкри немного двигалась по сцене, возможно, будет и особое освещение - я хочу создать некий "театр одной певицы". - Он добавляет: - Название "Три тихие песни" я предложил сам. Мне возражают: в Израиле слово "песня" ассоциируется с чем-то приятным и легким, а для меня песня – это то, что поет бард - скоморох и философ, тот, кто говорит правду.
   Среди работ, которые заказаны Барданашвили, - сочинения самого разного плана. Тут и месса для армянского патриаршего хора, и сочинение для традиционного Иерусалимского фестиваля, который проходит в конце мая - начале июня.- В программе Фестиваля - вечер Бориса Сихона, замечательного исполнителя на ударных. Он будет играть с различными ансамблями, и мне предложили написать для "Сихона и женского струнного квартета".
   Возвращаясь к работам более серьезным, он рассказывает, что в прошлом году написал большой опус для хора и юношеского духового оркестра. - Несколько работ выстраиваются в цикл, и хорошо было бы на каком-нибудь фестивале исполнить их за один вечер: армянский хор, "Дети Бога", "Три тихие песни". Образуется мощное полотно, отражающее все стороны нашей жизни. Восток и Запад, разные языки, разные вероисповедания...
   Барданашвили не порывает профессиональных связей с Россией - он получил заказ от московского музыкального театра "Геликон", премьера назначена на середину мая.- Это камерная опера в трех частях для вокалистов и фортепиано, причем фортепиано - один из "героев". Текст написал Александр Парин - поэт, театральный и музыкальный критик, завлит "Геликона", художественный руководитель фестиваля Сакро Арт в Германии. Моя часть называется "Ева", Уствольская пишет "Моисея", Шетинский - "Святой дух".
   Трудно перечислить все, что успевает делать этот человек, - он преподает "Музыку и саунд в кино" в тель-авивской школе "Камера обскура" и пишет музыку к кинофильмам, а недавно в музыкальной Академии у него появился ученик.- Мне очень приятно, что он пришел сам. Он серьезный молодой человек, и мне хочется, чтобы он делал свое.Разговор переходит на проблемы современной израильской музыки.- Композиторы, приехавшие в Палестину в тридцатые годы из Германии, пытались соединять европейскую музыку с восточной, и плодов этот путь не принес. В том поколении лишь Мордехай Сетер писал музыку, которую и сегодня можно исполнять во всем мире. Второе поколение исходило из отрицания того, что делали предшественники, и сочиняло музыку авангардистскую; к сожалению, и тут успехов было немного.
   Но я думаю, что именно сейчас в Израиле сложилась уникальная культурная ситуация. Подобное происходило только в Америке и, быть может, в Париже начала века. Сегодня благодаря синтезу национальных культур израильская культура может перейти в новое качество. Из американских университетов в страну возвращаются выходцы из марокканских семей, в то же время приезжаем мы, жившие на стыке Востока и Запада, и приезжают люди из Аргентины, привозя с собой традиции Пьяццолы. В израильских песнях есть много от французского шансона - представляете, какое интересное сочетание, французская традиция внимания к интонации и язык иврит, и почти восточный темперамент! Страна готова к культурному скачку, тут много превосходных, образованных молодых музыкантов, владеющих техникой современного письма, но люди должны сами оценить свое наследие, а не стараться подражать "старшему брату", повторять то, что в Европе и Штатах пройдено в 60-е годы.Помолчав, он добавляет:- Наше лицо - быть азиатами и европейцами одновременно. Хорошие идеи рождаются в хорошем смысле в провинции. Быть может, мы и дадим миру новую музыку.

***

В прошлом году Барданашвили записал в Германии "Симфоническую поэму для клейзмера" - с Берлинским СО и замечательным клейзмером – кларнетистом Гиорой Фейдманом.- За бурей в оркестре никто не слышит голоса поэта-клейзмера, - рассказывает композитор о своем опусе, - а в финале, когда в тишине голос кларнет становится различим, его уже некому слушать.Но голос Йосефа Барданашвили звучит отчетливо и ясно, и, даст Бог, мы еще не раз услышим его музыку, ставшую неотъемлемой частью культурной жизни Израиля.

 

Максим Рейдер
mcreider@bigfoot.com
"Вести", Тель-Авив
специально для ММВ

 

 



Воспроизведение любых материалов ММВ возможно только по согласованию с редакцией. Если Вы ставите ссылку на ММВ из Internet или упоминаете наш узел в СМИ (WWW в том числе), пожалуйста, поставьте нас в известность.