|
Куда мы катимся
До скорого, брат!
Похоже, окончен бой
Рок-н-ролл отзывает своих солдат домой.
Взамен наших слов другие придут слова,
Пепел наших костров скрыла трава
Андрей
Макаревич
Ведь ты ж еще
молодой,
Ты еще страдаешь ерундой,
И называют тебя звездой только из лести
Из
российской эстрады
Лизистрата. Не
бойтесь, сэр. Исход борьбы будет решаться не
численностью невежественных масс, а мощностью
электростанций
Б.Шоу.
Тележка с яблоками, 2
Со времени выхода
последнего номера ММВ прошло больше месяца. Не
хочу занимать внимание читателей описанием
форс-мажорных обстоятельств, в силу которых мы
так грубо нарушили установленный график
обновлений. Некоторые из них были предсказаны в предыдущей колонке. Во
всяком случае, я надеюсь, что читатели смогут нас
простить, а главное, знают нас достаточно давно
для того, чтобы понимать: мы никогда не
останавливаем работу без серьезных на то причин.
Ноябрьский тур по Испании не оставил
лично у меня никаких воспоминаний, которые могли
бы быть интересны широкой публике.
Интересующихся отсылаю к своей
домашней
странице, где я, возможно, как-нибудь опишу, что
это была за поездка. А здесь и сейчас мне хотелось
бы порассуждать на очередную "вечную" тему.
Мысли, которые будут изложены ниже, отчасти
навеяны концертом кларнетиста Владимира
Соколова, случившимся в Малом зале МГК 6 ноября.
В настоящее время Владимир Соколов, без
сомнения, один лучших кларнетистов мира, если не
самый лучший. Не вдаваясь сейчас в тонкости,
просто скажу, что его игра всегда отличалась
академизмом в лучшем смысле этого слова. Сегодня
"академизм" является уже почти синонимом
слова "скука". В лучшие времена это понятие
обозначало, если можно так сказать, интеллигентное
исполнение: прежде всего бережное отношение к
авторскому тексту, а также внимательность к
звуку и фразировке. На первый взгляд следовать
этим принципам очень легко, к тому же они вообще
кажутся аксиомами. Однако, если внимательнее
рассмотреть направление движения современного
исполнительства, выяснится, что аксиоматичность
этих тезисов весьма призрачна. Причем доходит до
смешного: словесная декларация верности этим и
другим подобным "аксиомам" полностью
нивелируется последовательным игнорированием
их тогда, когда дело касается собственно
исполнения. Тут как раз и становится ясно, что
следовать этим принципам не так уж легко, а
сказать по совести, так и вовсе очень сложно. Для
этого необходима интеллектуальная работа
гораздо более кропотливая, чем та, которой
считает возможным обременить себя большая часть
современных исполнителей.
Нельзя сказать, что все или большинство
известных нам исполнителей прошлых времен были
одинаково академичны (если уж мы решили
пользоваться этим термином). Но в данном случае
речь ведется не столько о том или ином конкретном
исполнителе, сколько о тенденции. Начиная
примерно с конца 60-х - начала 70-х годов нашего
столетия исполнители двигаются по пути
упрощения задач для самих себя. Средний
технологический уровень исполнения растет, а
средний уровень культуры (в том числе и
музыкальной) падает. Причем, говоря о среднем
техническом уровне, я вовсе не отрицаю того, что
на концертах исполнители в массе своей вовсе не
блещут техническим мастерством. Однако причина
здесь вовсе не в том, что "не могут". Могут, и
еще как - достаточно сравнить то, что сегодня
играют на вступительных экзаменах в
консерваторию даже самые "непродвинутые"
абитуриенты с тем, что играли их сверстники,
скажем, тридцать лет назад. Нет, дело здесь в
другом: давно известно, что спрос рождает
предложение. Так вот, "на круг", сегодня в
мире нет спроса даже на технически аккуратное
исполнение, не говоря уже о каких-то
интеллектуальных изысках. Однако это уже
несколько другая сторона проблемы.
Стал общепризнанным тот факт, что
поп-культура (в широком смысле слова) влияет на
современное общество гораздо больше, чем
обществу кажется и даже больше, чем ему, может
быть, хотелось бы. Кажется, термин
"поп-культура" уже выходит из моды, и в самых
широких кругах уже вовсю употребляется
словосочетание "шоу-бизнес". Разумеется,
даже если брать только поп-музыку (также в
широком смысле), это, главным образом,
действительно бизнес. Во всяком случае, вопрос
популярности того или иного исполнителя, а также
срока этой популярности уже давно стал лишь
вопросом о том, насколько большие деньги стоят за
этим исполнителем. Лично мне глубоко неинтересна
подавляющая часть современной популярной музыки
(и всего остального, что входит в понятие
поп-культуры, кстати, тоже). Говорить об этой
стороне современной жизни заставляет лишь
следующий очевидный факт: поп-культура уже
активно влияет и на культуру, так сказать,
"обычную".
Все было бы не так плохо, если бы речь шла о
банальном противопоставлении поп-музыки музыке
академической. В таких случаях дискуссия обычно
вязнет на том, насколько вообще возможно
противопоставлять эти явления. В одной из
Колонок я, кажется, уже касался этого вопроса. Но
проблема как раз в том, что, по большому счету,
противопоставлять уже практически нечего.
Академическая (или классическая - как кому
нравится) музыка как-то незаметно для всех стала частью
этого самого шоу-бизнеса. Хотя в школах и
консерваториях по всему миру еще бродят какие-то
идеалистические предрассудки, "взрослая"
жизнь практически любого музыканта, солиста или
нет, неважно, убедительно доказывает, что идеалы
идеалами, а превращение академической музыки из
искусства в обычное производство - свершившийся
факт.
Таким образом, main stream академической
музыки уже живет и развивается по тем же законам,
что и main stream поп-музыки: с одной стороны,
кажущийся диктат аудитории, когда на сцене
появляются и компакт-диски записывают только те,
кто потрафит публике. С другой стороны, реальная
власть звукозаписывающих корпораций (а также стоящих за ними
дистрибьюторских сетей), тонко и, на
первый взгляд, ненавязчиво подсовывающих
аудитории только исполнителей, попавших в
"обойму".
Разумеется, я несколько упростил
ситуацию, и диктат аудитории существует, хотя и в
несколько в другой плоскости. Очередной
"продвигаемый" кем бы то ни было кумир
должен быть понятен аудитории, то есть требовать
от нее минимального количества интеллектуальных
затрат (а лучше не требовать их вовсе
). С другой
стороны, поскольку все еще сохраняется имидж
академической музыки, как "элитарного
искусства", необходимо дать аудитории шанс
ощутить собственную "элитарность".
Учитывая, что думать, безусловно, лень, этой цели
можно достичь, только постоянно запуская
какие-то "кардинально новые" идеи. С точки
зрения академизма (в том смысле, в котором я
говорил о нем в самом начале), эти идеи в лучшем
случае можно назвать экстравагантными. Уж во
всяком случае, они ничего не дадут слушателю,
настроенному на вдумчивое восприятие и
воспитанного на исполнительском искусстве
"старых мастеров". А вот с точки зрения
звукозаписывающей корпорации или продюсера эти
идеи - хлеб, поскольку легко позволяют слушателю
с любым культурным уровнем чувствовать себя
причастным к высокому искусству. Излишне
констатировать, на чье стороне жизненная правда.
Только скажу, что результатом становятся такие
явления в нашей музыкальной действительности,
как "аутентичное исполнение",
Кронос-квартет, Три тенора, Гидон Кремер и т.д.
Таким образом, постепенная
"коммерциализация" академической музыки
так же постепенно привела ни много, ни мало, к
ощутимому понижению культурного уровня как
исполнителей, так и слушателей. Возможно, из
вышеизложенного можно сделать и какие-то
принципиально иные выводы, однако мне не хочется
отнимать у читателей шанс самостоятельно
оценить ситуацию, а возможно, и подискутировать
на эту тему.
Теперь о том, при чем здесь концерт
Владимира Соколова, с упоминания о котором я
начал развитие темы. Если следовать логике, то,
употребляя выше выражение "main stream", я
подразумевал, что должен существовать и underground.
Конечно, довольно забавно слышать эти термины в
применении именно к академической музыке, однако
мне это кажется вполне оправданным. Видимо, здесь
мои ощущения похожи на те, что испытывал Андрей
Макаревич при написании строк, вынесенных в
эпиграф. Его огорчает, то, что, кажется,
безвозвратно прошла эпоха рок-н-ролла, как стиля
жизни. А я точно так же горюю по становящимся все
более редкими концертам, целью которых является
не "понтяра" в зале и на сцене, а искреннее
желание поделиться наболевшим. Когда
исполнитель стремится силой собственного
таланта донести до слушателя мысли и идеи автора,
осознав и почувствовав их, как свои, а слушатель
готов воспринять их вполне
Воспитание
культурного слушателя - отдельная тема, и к ней мы
еще как-нибудь вернемся. Что же касается
по-настоящему интеллигентных и искренних
исполнителей, то их становится все меньше, и в
настоящее время они действительно являют собой
настоящий underground. Их концерты редки, их диски
выпускаются также не часто и не самыми большими
тиражами, не всем известны их имена
Владимир Соколов, Наталья Гутман, Виктор Третьяков,
Элисо Вирсаладзе
Это только те, чьи имена хотя
бы более или менее на слуху. Пускай не у всех, зато
именно эти люди все еще дают концерты, после
которых из зала невозможно уйти без ощущения, что
именно сейчас ты открыл для себя что-то очень
важное и до этого тебе неизвестное, пережил
что-то, память о чем останется с тобой, может быть,
на всю жизнь
Мне известно, что хорошего всегда кажется
мало. Больше того, я буду рад, если время докажет
несостоятельность моих выкладок и выяснится, что
хороших исполнителей не стало меньше, и
пресловутый академизм никуда не делся, а мирно
соседствует с различными новыми музыкальными
направлениями. Не вижу ничего плохого в том,
чтобы обсуждать эту тему сегодня, причем
подробно и развернуто. Жизнь все равно пойдет
своим чередом. А окончательный разбор полетов мы
устроим как-нибудь потом. Лет через пятьдесят.
Мой адрес для переписки остался прежним, и
я по-прежнему с нетерпением жду писем читателей.
Искренне ваш,
Борис Лифановский
boris@lifanovsky.com
|